Интервью на Болгарском языке.
– Для большинства представителей разных психотерапевтических школ понятие «православная психотерапия» звучит как сочетание несовместимых слов. Главное возражение – что психотерапия не может преломляться сквозь призму определенной религиозной идеи. Как Вы отвечаете на этот аргумент?
– Психотерапия — это область душепопечения. Этот терапевтический метод можно сравнить с лечением души душой, с глубинным психологическим воздействием на душу и личность пациента. Я убежден, что в основе многих психических расстройств и психологических проблем — грех, порабощение души греховными страстями. И если говорить о терапии души, то истинная терапия связана с преображением души человека, очищением его сердца от греховных страстей. Конфессиональный признак психотерапии указывает на использование религиозного опыта не вообще, а конкретно православной духовности. Вот поэтому и используется термин – православная психотерапия.
Консультативный прием в православной психотерапии — это, прежде всего, встреча во Христе. Даже если пациент не христианин, православный врач не может расценивать подобную встречу как случайность, но, напротив, убежден в промыслительном характере посещения. Одухотворяют прием молитва за пациента, смирение, желание послужить Богу, принимая страждущих. Хорошо известно, что эффект лечения зависит не только и не столько от лекарств, сколько от личности врача и его профессионального умения. Эту мысль прекрасно сформулировал еще святитель Иоанн Златоуст: «Лечение зависит не только от свойства лекарств, но и от искусства предписывающего их. Когда нет его, тогда все бесполезно». Процесс психотерапевтической беседы, как метко говорил один православный врач, можно сравнить с неким поступательным движением. Картой, с которой мы сверяем правильность нашего курса, является Евангелие, а целью — Сам Господь наш Иисус Христос. Начало движения — то место и состояние больного, в котором он пришел на прием.
Оппоненты говорят: православной психотерапии быть не может; верующий врач не должен навязывать свои религиозные убеждения другим людям, поскольку имеют право на существование и другие религиозные учения. Вопросы эти нелегкие. Выскажу свое мнение. Мне видится в данном случае такое решение вопроса. Если врач-психотерапевт верующий, православный человек, то его душепопечительская практика будет основываться на христианских ценностях. И в его лечебном арсенале не будет медитативных техник, гипнотических трансов и тому подобных приемов, несущих разрушение душе пациента. Понятно также, что говорить о вере и духовности православный врач будет с теми людьми, которые хотят об этом услышать. Убежденно веруя в то, что Истина только одна и она только в святом Православии, верующий доктор не станет предлагать на «пробу» догматы других конфессий и религий. Таким образом, у православного врача и будет православная психотерапия.
Психотерапия, как выше уже было определено, — специфический вид лечебной помощи, ибо в фокусе ее теории и практики — душа человека. Естественно, что православный человек стремится в этом случае попасть на прием к православному врачу. Укажу еще и на то обстоятельство, что православные в России (как и в Болгарии) — это основной культурообразующий слой общества, это миллионы людей. А нам, православным врачам, неустанно твердят: «Вы не имеете права!.. Вы не должны!.. Вы пытаетесь ограничить науку рамками библейских представлений!..» Но, позвольте, почему? Ведь если на приеме у верующего врача верующий пациент, то почему же им следует скрывать друг от друга свои убеждения? А бывает и так: увидев в кабинете иконы, лампадочку, больной и сам просит, чтобы ему рассказали о вере, Церкви, и разговор приобретает совсем иное содержание.
Я не пытаюсь навязывать своих взглядов. Тем же из моих коллег, которые и слушать не хотят о подобных вещах, я лишь искренне желаю хотя бы в будущем уразуметь духовную составляющую психотерапии и молюсь за них.
Несколько лет назад в России была переведена с греческого языка и издана книга митрополита Иерофея (Влахоса) «Православная психотерапия». Главная ее идея состоит в том, что только жизнь по заповедям Божиим, борьба со грехом, молитва, участие в Таинствах Церкви исцеляют душу. Это подлинное исцеление души, которое совершается по благодати Божией и при личном аскетическом подвиге человека.
– Есть понятия в сфере психологии, которые интерпретируются разным образом психотерапевтами-христианами и их коллегами, которым чужда христианская идея. Например, чувство вины. Как бы Вы прокомментировали эти различия?
– Для неверующих психологов и врачей, либо исповедующих новомодную «религию» нашего времени под названием оккультизм, все, что говорит их коллега-христианин, кажется им каким-то вздором и недоразумением. В том числе и когда речь идет о чувстве вины. От этого чувства вины светские психологи учат освобождаться человека любыми средствами. А православный специалист даст другой совет: чувство вины надо заменить покаянием, а от так называемого «невротического самоедства» нужно отказаться. Потому что оно бесплодно и бесполезно.
– В Вашей книге Вы высказываете сожаление о том, что многие священники считают психиатрическую помощь нецелесообразной, воспринимая душевные болезни либо как результат воздействия злого духа, либо как следствие греховной поврежденности души. Как можно изменить эту их установку?
– Священнику важно разбираться, где грех, а где болезнь. От этого будут зависеть многие особенности пастырского душепопечения. К сожалению, у некоторых священнослужителей сложилось мнение о нецелесообразности психиатрической помощи как таковой. Душевные болезни ими воспринимаются либо как результат воздействия злого духа, либо как следствие греховного повреждения души. И только.
Опыт показывает, что такого рода пастырские умозаключения не улучшают психическое состояние болящих пасомых. Порой приходится видеть, как некоторые из них мучаются, страдают от болезни, но за версту обходят кабинет психиатра, даже православного.
Отвечая на этот вопрос, можно долго рассуждать, насколько это важно и нужно, приводить много аргументов «за» и так далее. Мне хочется привести простой пример из своей практики, который даст исчерпывающий ответ на ваш вопрос. Не так давно мне позвонила женщина и рассказала: «На днях к нам пришел батюшка из храма, чтобы освятить квартиру. Я была дома с ребенком. Батюшка помолился, освятил жилище. А потом отвел меня в сторонку и сказал, что у моего ребенка, возможно, есть проблемы со здоровьем и посоветовал обратиться к Вам за консультацией. Батюшка сказал, что читал Ваши книги и слушал лекции. Я, конечно, и сама замечала, что у моего ребенка с психикой что-то неладное, но не решалась сама себе в этом признаться». Эта женщина пришла на консультацию вместе с ребенком. И священник и мама оказались правы. Поставив предварительный диагноз ребенку, я направил его лечиться в стационар. Родители в таких случаях очень переживают, боятся лечения, последствий. Я успокоил маму, дал практические советы. Через пару месяцев эта женщина позвонила снова, сказала, что ребенка полечили, ему стало гораздо лучше, теперь он будет наблюдаться у врача. «Спасибо вам, доктор, и спасибо батюшке», — закончила она разговор. Посмотрите, насколько это важно. И таких случаев много, когда священник первым замечает недуг и тактично советует человеку обратиться за помощью к врачу.
Но бывает и наоборот. Довольно часто батюшки не благославляют лечиться, родственники заболевшего человека не соглашаются его лечить. На вопрос: почему? — и те, и другие отвечают одинаково: его «залечат».
В обществе сложились очень уж устойчивые негативные стереотипы о врачах-психиатрах, о психотропных препаратах. Существует мнение, что таблетки обязательно дезорганизуют личность, сделают из человека «овощ», как говорят многие противники медикаментозного лечения. Но в этом — элементарное незнание сути действия лечебных препаратов. Действительно, положительный эффект многих лекарств в психиатрии наступает через охранительное торможение нервной системы. В этом состоит особенность лечения психического расстройства.
Чтобы было понятнее, я приведу такую аналогию: предположим, мы госпитализировали своего родственника в хирургию с аппендицитом. А на операции ему, естественно, вскрыли живот. А кто-то может сказать: «Представляете? А они живот разрезали!» Но ведь всем, даже не врачам, понятно: чтобы провести операцию по удалению аппендикса, необходимо сделать разрез на животе. Помочь как-то иначе не получится. То же самое и с препаратами, которые мы назначаем: лечение невозможно без охранительного торможения. Хотя наука не стоит на месте и в этом направлении сделано многое. Сейчас появляются новые лекарства, которые не оказывают угнетающего действия на психику. Но в любом случае больному человеку нужно лечиться, потому что своевременно начатое и квалифицированное лечение — это хорошая реабилитация, хорошая ремиссия, а иногда и полное выздоровление.
Что же касается советов некоторых духовников, то не благословлять лечение психических расстройств — ошибка. Понятно, что многие воцерковленные люди советуются с духовниками по всем жизненно важным вопросам. И душевное здоровье — одна из таких тем. Тем более что с каждым годом число психических заболеваний многократно возрастает. Поэтому я и мои православные коллеги стараемся донести до священнослужителей основы пастырской психиатрии. И в России и за рубежом я выступал и выступаю на пастырских семинарах, в богословских учебных заведениях, пишу статьи и книги на эту тему. Современному батюшке важно разбираться в этих вопросах, тем более что многие психические расстройства не нуждаются в клиническом, медикаментозном лечении, а вызваны греховными недугами, страстями, поработившими душу человека.
Например, сейчас нашу страну захватила буквально волна суицидов, к великому сожалению, детских. А ведь известно, что суицид — проблема не больных людей, а здоровых. И в этом случае заниматься экспансией психиатрии недопустимо. Часто причины самоубийств в непонимании того, зачем живет человек, в бездуховности, иногда в откровенной греховности жизни. И главным лечением этого недуга будет проповедь православия, воцерковление, воспитание детей в духе христианского вероучения. Таких расстройств, где греховные страсти доминируют, играют одну из первостепенных ролей, очень много, примерно 80 процентов от общего числа психических заболеваний. Но помня о них, нужно не забывать и о других 20-ти процентах..
– Для многих людей вне Церкви утверждение, что и в наши дни некоторые виды психических расстройств могут быть следствием бесовского воздействия, звучит несерьезно. Как Вы в Вашей профессиональной практике распознаете, что речь идет именно о внешнем демоническом вмешательстве в духовную жизнь человека?
– Психические расстройства могут появляться и в результате действия злых духов на человека. В Священном Писании злые духи изображаются входящими в людей и выходящими из них (Мф. 4, 24; Мк. 1, 23; Лк. 4, 35 и др.). Особенно замечательным примером является исцеление Господом гадаринского бесноватого. Этот несчастный влачил жизнь свою не в человеческих жилищах, а в гробовых пещерах, бился о камень с пеной на губах, испускал вопли. Пробовали сковать его, но он, как веревки, разрывал оковы. Что это за болезнь?
Неверующие скажут: «падучая болезнь», нервное расстройство. Но про гадаринского бесноватого нельзя сказать, что он был только нервно расстроен; это видно вот из чего: изгнанные из несчастного бесы просили у Христа дозволения войти в стадо свиней. Спаситель дозволил. И стадо бросилось с крутизны в озеро (Лк. 8, 26–38). Кто же потопил свиней? Не бесноватый, который сидел у ног Господа, а легион бесов, изгнанных из этого несчастного.
В результате одержимости злым духом душа делается неестественной, она томится и страдает. В Священном Писании бесноватые прямо и ясно отличаются от людей, одержимых душевными и телесными болезнями. Последние, как указано, развиваются от расстройства душевных сил, воображения, рассудка…
Но вот что говорят святые отцы. «Мы должны твердо верить, во-первых, что никто не подвергается им (бесовским нападениям — прим. авт.) без попущения Божия; во-вторых, что все, что посылается нам от Бога, кажется ли оно прискорбным в настоящее время или радостным, посылается как от нежнейшего отца и сострадательного врача для нашей пользы. Потому они, подвергаясь им (злым духам и искушениям), как учителям, смиряются, чтобы, переселяясь из этого мира, они переходили в другую жизнь более очищенными…».
Святитель Иоанн Златоуст также утверждает, что бесовское действие, в том числе и при одержимости, имеет (естественно, против воли диавола) конечной целью «вразумление человека», которое не означает здесь наказание, но «преображение», «исправление», а главное — «обращение».
Можно сделать вывод, что те, кто подвергся такому испытанию, находятся в более «выгодном» положении, чем те, кто, находясь в столь же греховном состоянии, не претерпели подобного рода искушения.
Как указывает преподобный Иоанн Кассиан: «Но надобно считать истинно несчастными и достойными сожаления тех, которые, оскверняя себя всеми пороками и преступлениями, не терпят явно не только никакого нападения диавольского, но и никакому не подвергаются искушению, соответствующему их делам, и никакому бичу для исправления. Ибо не заслуживают скорого и легкого уврачевания в этом времени те, которых упорство и нераскаянность сердца, превосходя наказание настоящей жизни, собирает им гнев и негодование на день гнева и откровения праведного суда от Бога, Который воздаст каждому по делам его (Рим. 2, 5)». Поистине, подвергшимся бесовскому нападению дается возможность очиститься, преобразиться, переосмыслить свою жизнь и принести плоды покаяния. По всей видимости, иным путем это было бы для них недостижимо.
Одержимость и безумие, которое она чаще всего порождает, могут также постичь тех христиан, которые обратились вспять в духовном делании, отвратились от Бога и предались страстям.
В Основах социальной концепции Русской Православной Церкви о причинах психических расстройств в частности сказано: «Церковь рассматривает психические заболевания как одно из проявлений общей греховной поврежденности человеческой природы. Выделяя в личностной структуре духовный, душевный и телесный уровни ее организации, святые отцы различали болезни, развившиеся “от естества”, и недуги, вызванные бесовским воздействием либо ставшие следствием поработивших человека страстей». Таким образом, Святая Церковь четко и ясно указывает нам на три главных причины душевных болезней, а именно: естество человека, греховные страсти и демоны. Я как врач, прежде всего, пытаюсь врачевать недуги, имеющие индивидуально-биологические и психологические причины своего возникновения. Духовных диагнозов я не ставлю. Есть опытные духовники.
– Наш век – это век зависимостей (от алкоголя, наркотиков, еды, высоких технологий... даже шоппинга). Чем православная психотерапия может помочь человеку, страдающему определенной зависимостью?
– В психиатрии есть понятие «аддиктивное (зависимое) поведение» (от англ. Addiction - пагубная привычка). Оно включает в себя различные типы поведения: наркотическая зависимость, алкоголизм, курение, пристрастие к обильной еде, пристрастие к азартным играм, компьютерная и Интернет-зависимость и др. Болезням зависимости свойственны синдром психической зависимости (навязчивое влечение) и синдром физической зависимости. Аддиктивное поведение характеризуется стремлением человека к искусственному изменению своего психического состояния. Различают химические и нехимические аддикции.
В православном богословии нет такого понятия, как «аддиктивное поведение». Но убежден, что понятиям «норма» — «аддикция» соответствует привычное для православного человека сравнение: «добродетель» — «грех». Зависимость – это рабство. Рабство греху. Зависимые состояния возникают от греховных страстей, отсутствия смысла жизни, бездуховности, безверия. Человеку для преодоления всевозможных зависимостей необходимы, в первую очередь, личная решимость, покаяние и помощь Божия. Одной из важнейших задач православной психотерапии является содействие человеку (пациенту) в осознании им психологических страстных механизмов болезни или конфликтной ситуации. Наряду с медико-психоло¬гическими мероприятиями, которые обычно составляют начало лечения, совершенно необходимы духовные усилия для преодоления этих греховных страстей. Вера в Бога, покаяние во грехах, устроение жизни по заповедям Христовым вкупе с трезвением, самоконтролем и воздержанием – слагаемые истинного, а не мнимого исцеления.
Около 15 лет тому назад, мы вместе с отцом Анатолием (Берестовым), священником и врачом, разработали программу реабилитации наркозависимых. Главная идея программы – духовная реабилитация. Основная цель терапии наркозависимости — не только избавление от наркотиков, но содействие в нравственном, духовном возрождении личности. В реализации этой программы принимали активное участие психотерапевты, наркологи, психологи. Программа показала очень высокую эффективность.
– В книге Вы пишете, что и сегодня есть случаи чудотворных исцелений людей с тяжелыми психическими заболеваниями, которые необъяснимы с точки зрения медицинской науки. Могли бы Вы рассказать нам о каком-нибудь конкретном случае чуда из Вашей терапевтической практики?
– Что понимать под чудом? Случаи исцеления от психических заболеваний? Да, я видел подобные чудесные исцеления. Но, может быть, более важно другое. Смирение, обращение ко Христу, понимание духовных причин заболевания, христианское отношение к постигшей скорби или болезни. В случае так называемых «пограничных психических состояний», в происхождении которых большую роль играют греховные страсти, личность человека, исцеление может быть полным. Это не магия или волшебство. Это труд, помноженный на милость Божию.
– Есть ли в России лечебные заведения для психически больных людей, в чей врачебный персонал целенаправленно включаются психиатры и психотерапевты с православным мировоззрением?
– С этим сложно. Есть психиатрические больницы, имеющие на своей территории Храм. И больниц таких появляется все больше, причем не только в Москве, но и по всей России. Церковь в нашей стране отделена от государства, поэтому в государственных больницах не может работать исключительно православный персонал, так как не установлено никаких нравственных критериев для приема на работу. Важно только иметь диплом врача или среднего медицинского работника. С другой стороны, в частных клиниках по закону разрешается лечить только неврозы и неглубокие расстройства. Как правило, это бывает так. Если владелец или директор клиники православный человек, то коллектив он пытается подбирать соответствующим образом. Хочется верить в то, что со временем православных медицинских и психотерапевтических Центров и клиник будет больше.
– Вы являетесь директором Института проблем формирования христианского отношения к психическим болезням. Расскажите, пожалуйста, больше о проектах, над которыми работает в настоящее время Институт.
– Наш Институт небольшой, постоянно у нас трудится только 10 человек. А возник он, вообще-то, как ответ на зов времени. Уже давно очевидна необходимость с христианских позиций оценивать причины душевных болезней и расстройств, а также методы их лечения. Работаем мы с 2005 года. За прошедшие восемь лет у нас накоплен некоторый опыт работы. И мы пытаемся им делиться с людьми. Консультативная помощь за эти годы была оказана около 10 тысячам человек. По данной проблематике издано более 50 книг и брошюр на нескольких языках. Две книги опубликованы в Болгарии. С лекциями и беседами мы побывали во многих городах России и за рубежом. Во многих российских и зарубежных СМИ регулярно выходят статьи и интервью. Растет популярность нашего интернет-сайта. В этом году у меня памятная дата – 25 лет врачебной деятельности. Время бежит неумолимо. Сейчас мы пытаемся «трубить во все трубы» о недопустимости так называемого «секспросвета», который пытаются внедрить для детей чуть ли ни с детского сада и начальной школы. Мы говорим правду о содомии. Приведу пример.
В 1992 году Всемирная Организация Здравоохранения (ВОЗ) исключила диагноз «гомосексуализм» из перечня диагнозов. Это было сделано под нажимом Американской Психиатрической Ассоциации (АПА), скорее какой-то ее (и даже не самой многочисленной части). Дело в том, что около 70% американских психиатров, заполняя анонимные анкеты, по-прежнему считают подобную форму полового поведения серьезным расстройством. Сейчас, спустя 21 год мы видим еще более тревожные перемены. Согласно DSM-4 (последнее издание «Справочника по диагностике и статистике») человек больше не считается педофилом, если он просто пристает к детям или фантазирует на предмет интимного с ними контакта. Он считается педофилом только в том случае, если осознает, что поступает плохо и испытывает на этот счет тревогу, либо если педофилия препятствует его нормальной жизни». Вот так. Комментарии, как говорится, излишни. Вот и поэтому совершенно необходимо формирование христианского отношения к душевным расстройствам. Врага нужно знать в лицо. Не так давно я опубликовал книгу «О психических расстройствах и патологии духа». В этой книге я пытаюсь рассуждать об истоках агрессии, гнева, о психиатрической помощи в нашей стране и ее сегодняшних проблемах. Многое еще с Божией помощью предстоит сделать.
